Быть архитектором – это не просто профессия, которую ты выбираешь. Это призвание на всю жизнь, это системное представление об окружающем мире, видение перемен и преобразований. Это определенный образ мыслей, который остается с тобой, чем бы ты ни занимался.

Сегодня в рубрике «Персона» мы беседуем с  Галиной Владимировной Полянской – человеком, который всей своей жизнью и профессиональной деятельностью доказывает, что быть архитектором – это в первую очередь быть человеком деятельным, творческим, созидающим в самых разных сферах.

Галина Владимировна Полянская:

«Потому что все это мне очень интересно»

– Галина Владимировна, что повлияло на Ваш выбор профессии?

– Самое интересное, что я прекрасно помню тот момент. У меня отец военный, и тогда наша семья жила в Бресте. Нас, выпускников школы, пригласили на телевидение.  Разговор зашел о будущем каждого из присутствующих в студии, кто какие профессии выбирает. А я всегда рисовала, мне нравилось бродить по улицам города и представлять, как бы я могла преобразовать городскую среду или какой-то ее фрагмент.  И вот именно тогда впервые сказала, что хочу быть архитектором, проектировать города. Это и для меня самой, и для родителей было неожиданно. Поступила в Брестский строительный институт, а когда отца перевели в Минск, перешла в БНТУ (тогда БПИ) и, честно говоря, никогда о своем выборе не пожалела.

Училась в группе градостроителей. У нас преподавали такие столпы градостроительства, как Наум Ефимович Трахтенберг, Ирина Антоновна Иодо, Воинов-старший – Александр Петрович. Мне просто повезло, что все так совпало: мои желания, обстоятельства… Наверно, это было не случайно. После окончания работала в Минскпроекте, в мастерской генерального плана города Минска, у Василисы Павловны Шильниковской. С удовольствием вспоминаю то время, совместную работу с ней, потому что это был человек, который «горел» своей профессией. Если бы не Василиса Павловна, у нас не было бы ни Вилейской водной системы, ни системы озеленения – именно она была идеологом всего этого. Думаю, каждый житель столицы, хоть и не знает о ней, благодарен, что у нас создана единая система озеленения, которой восхищаются и минчане, и гости города. 

– А потом произошел поворот в жизни, и Вы перешли к преподавательской, а затем и административной работе…

– Меня пригласили преподавать на факультете, на кафедре градостроительства, которую тогда возглавлял Владимир Адамович Король. Спустя недолгое время, в 1985 г., уехала на три года в Братиславу в Высшую техническую школу, где защитила диссертацию, получила звание кандидата архитектуры.  После возвращения Анатолий Александрович Воинов – декан факультета – предложил стать его замом.  В принципе я всегда занималась организационными делами, способности к этому у меня были, а также  активная жизненная позиция. Поэтому подумала: почему бы и нет, ведь там много интересной работы. Так «закрутился» административный виток моей карьеры…

Я была первая женщина-замдекана. Помню, Борис Михайлович Хрусталев,  тогдашний проректор, говорит мне на собеседовании: «Необычно как-то – женщина-замдекана, у нас таких прецедентов не было». Отвечаю: «Ну, не было, значит, будет». А спустя четыре года назначили деканом. Это было неслыханно: в политехе, чисто мужском вузе, факультет возглавляет женщина! Так что я стала и первой женщиной на посту декана (и до сих пор единственной, как верно пророчествовал тогда профессор Ахвердов) и проработала в этой должности 10 лет.

Потом – очередной виток судьбы. В своей деканской работе много занималась со студентами социальными проектами, конкурсами, фестивалями. Начиная с 1992 г. участвовали в большом международном проекте по реализации белорусско-немецкого детского центра «Надежда» на Вилейском водохранилище (открыли его в 1994 г.). В итоге получилось, что за активную общественную деятельность трудовой коллектив политеха предложил выдвинуть мою кандидатуру в депутаты Палаты представителей. Для меня это была полная неожиданность, но в общем-то выбора мне не оставили, потому что «надавили» немножко на патриотизм.  Не в политическом смысле, а в общекультурном, если можно так сказать: представлять свой университет, что-то сделать для него. Я активно работала в парламенте, и по истечении полномочий БНТУ посчитало, что мне стоит поработать еще один срок. И я не отказалась, могу объяснить почему. Мне моя преподавательская и административная работа на факультете страшно нравилась, я первое время была в шоке, что больше не декан, что у меня нет студентов. Поначалу не совсем понимала законотворческую деятельность. Понадобилось полтора года, чтобы вникнуть во все ее тонкости. Потом стало интересно. Плюс у депутата еще есть и другая сторона деятельности: работа с населением своего округа. А с людьми я всегда любила и умела работать. Когда меня избрали на второй срок, стала председателем Комиссии по жилищной политике, строительству, торговле и приватизации. Очень трудоемкая комиссия. В тот период готовился Жилищный кодекс в новой редакции.  И как председатель комиссии я возглавила эту работу. Законодательная деятельность вообще очень сложная штука. За каждым законом, за каждой поправкой нужно видеть жизнь человека и понимать, как это на нем отразится. Пришлось крепко потрудиться, но я не жалею. Это были интересные годы.

– А сейчас? Что превалирует в Вашей жизни на данном этапе?

– Преподаю в университете на кафедре дизайна архитектурной среды. Веду на старших курсах «Комплексное формирование среды» и «Архитектурное проектирование». Есть еще магистранты и аспиранты.

По-прежнему стараюсь уделять внимание всем направлениям общественной деятельности, потому что мне это просто интересно. Кафедра, на которой я работаю, очень творческая. Студенты постоянно участвуют в конкурсах – городских, областных, республиканских, международных… Кроме того, есть детский центр «Надежда». Я член градостроительного совета города. А еще заместитель председателя Академического центра архитектуры, который возглавляет Вальмен Николаевич Аладов. Если вспомнить, наверно, еще что-то найдется… Конечно, работы много, но зато это не дает мне почувствовать мои годы. А еще я очень люблю путешествовать и пробывала во многих странах! И когда спрашивают, что тебе больше всего надо, говорю: здоровья, чтобы сил на все хватало.

– Вы заметили, что лейтмотивом нашей беседы становится слово «интересно»? Вам интересно жить, работать, преподавать, вовлекать в интересные дела и опекать студентов. Говорят, в Вашу бытность деканом они Вас называли мамой, настолько Вы проникались их жизнью, проблемами, мечтами. А лично для себя что-то остается?

– Когда я закончила свою депутатскую деятельность в 2012 г., то купила дачу. Там только четыре маленькие грядочки, а все остальное – природный газон и цветы. Я впервые в своей жизни (не официально, а сама!) посадила шесть деревьев. Построила большую террасу, на которой провожу все свободное время, общаясь с природой. Рядом лес. Никого не вижу, мне и разговаривать там не хочется… Общаться с природой – истинное удовольствие. Появляется другое восприятие мира, действительности. Становишься и мягче, и спокойнее, и рассудительнее. Хотя я сама житель больших городов. Родилась в Волгограде, затем были Брест, Минск, Братислава. Родители потом в Москве прожили 18 лет. Я все время тусуюсь в больших городах, в урбанизированной среде, как говорится. И поэтому общение с природой стало для меня приятным открытием.

– Вы человек разносторонний, со своей точкой зрения и цельным взглядом на многие проблемы. Сейчас в архитектурной среде часто сетуют на недостаточно высокий статус архитектора в обществе. Почему так происходит?

– Если найдете человека, который сможет ответить на этот вопрос, и ответить так, чтобы это было понятно и принято многими, я буду им восхищаться. Считаю, что в отрицательных результатах всегда виноваты обе стороны. И здесь то же самое: и профессионалы, и государственная система. Почему? Потому что в свое время у нас случился строительный, архитектурный кризис. Была потеряна связь профессионала-архитектора с государственной системой. То есть архитекторы не обозначали свою профессиональную значимость в существовании государства. А государство посчитало, что способно обходиться своей вертикалью, которая может решать все вопросы. Это произошло в 1990-е годы, когда все сыпалось, когда было безденежье. Раньше государственная система была четко выверенная, она долго выстраивалась. В ней были определены роль и место архитектора, профессионала. Было совершенно иное отношение к его творчеству, оценке его произведений. Государство знало определенно, на какие заказы должен работать архитектор. В принципе, архитектор творил. И мы с вами видим плоды их творчества. Они заслуживают всяческих похвал. Потому что это было Творчество с большой буквы. А потом получилось, что архитекторы «ушли на выживаемость». В тот период объекты, которые появлялись, оставляли желать лучшего… Особенно по малоэтажной застройке. А когда начался строительный бум за счет жилья и государство обозначило задачу, то оно восстановило строительный комплекс, но не оценивало творческую составляющую нашей профессии. Знаковые объекты у нас, конечно, возводились, но это скорее исключение.

– Но дискуссия на эту тему в архитектурных кругах идет постоянно…

– Совершенно верно. И именно о том, как повысить значимость архитектурной профессии. Если это сделать, то будет уделено большее внимание нашей профессии, что позволит консолидировать архитектурное сообщество, которое, надо признать, в последнее время стало рассыпаться. Мы недавно в Академическом центре рассуждали на эти темы: надо вернуть экспертный совет, создать совет при главе государства. Чтобы это на самом деле был экспертный совет, а не просто высказывание мнения, к которому можно прислушаться, а можно и не прислушаться… Чтобы специалисты  анализировали проект и давали свое экспертное заключение – продуманное, профессиональное, аргументированное. В начале года я, Михаил Гаухфельд, Лариса Смирнова и Александр Петров делали экспертное заключение, когда обсуждался проект агломерации города Минска. Мы работали с Минскградо, БелНИИПградостроительства, изучали материалы, которые нам были предоставлены. Хотя, к сожалению, точку так и не поставили, не было заключительного обсуждения… Но мы  подготовили свое беспристрастное заключение. Таким должен быть профессиональный подход. Ведь творчество – оно субъективно. Архитектор видит свой проект и ему все нравится, но не обязательно, что так и есть на самом деле. Поэтому должны существовать общественные советы, экспертные советы. Тогда и в восприятии людей повысится значимость профессионала-архитектора, появится уважение к его труду.

– В вопросах архитектурного образования Вы по-прежнему сохраняете активную общественную позицию. Недавно в рамках фестиваля проходил круглый стол на эту тему. С высоты своего опыта можете сказать, куда движется наше архитектурное образование? В каком направлении?

– Как сейчас представляется, в никуда… Опять-таки это относится к вопросу оценки роли профессионала-архитектора и подготовки этого профессионала. Мне повезло, что, когда я была деканом факультета, давалось много свободы в видении учебной программы для творческой подготовки архитектора. Хотя тоже зажимали, но по-другому. Сейчас Министерство образования  настолько заформализировало все подходы… Для них почему-то архитектор – не творческая профессия. Академия искусств – творчество, Университет культуры – творчество, а архитектура – нет. А ведь архитектор – это профессия и творческая, и инженерная… Поэтому здесь очень  важна золотая середина. Я, когда готовила учебные планы, историю Беларуси ставила параллельно с историей архитектуры Беларуси. Потому что невозможно читать историю Беларуси без того материального контекста, в котором она развивалась. Ведь архитекторы всегда работают на тот период, в котором проживают. На те политические, экономические события, которые происходят. Когда история идет  через что-то конкретное, она запоминается, а так получается просто какая-то периодизация. Сейчас очень сложно. Сам процесс обучения творческим  дисциплинам предполагает индивидуальный подход при преподавании. Пробивание всего этого дается очень тяжело. И скажу честно, руководство факультета тратит на это много сил.

– А результаты?

– К сожалению, невелики… На круглом столе мы говорили о распределении. Если государству не нужны наши специалисты, если оно не заинтересовано в них, не заинтересовано пополнять соответствующие профессиональные ниши, то о чем может идти речь? Если районными архитекторами могут работать не профессионалы, а  кто угодно –  землеустроители и т.д.? Раньше такого не было. Так что это большая проблема, но самое главное, чтобы нас услышали. Но захотят ли… Может, потому что сейчас в основе всего лежит экономика?.. В принципе, экономическая ситуация не позволяет активно развивать архитектурную, проектную отрасль.  Это тоже один из факторов. Поэтому в архитектурном образовании очень много проблем...  Хотя сама школа у нас сложившаяся, уровень подготовки хороший. Наши выпускники, которые уезжают за границу, успешно работают…

– Вы признались, что всю жизнь провели в больших городах. А Минск любите?

– Обожаю…

– А как воспринимаете происходящие с ним перемены?

– Понимаете, город не может быть застывшим организмом. Когда мы смотрим на его историю, то должны эту историю читать в архитектуре города. В объектах, комплексах, ансамблях. Это очень важно. Другое дело, где и как. Я никогда не поддерживала и не буду поддерживать разрушение… Мы же всегда говорим: есть историческое ядро, исторический центр, и есть регламенты. Я ко всем нововведенным в историческом ядре и центре объектам отношусь, мягко говоря, не очень хорошо. К некоторым –  совсем негативно. Но наш Минск – город очень интересный. Он со своей историей, в которую «врезается» современность. Например, пр. Победителей – современная магистраль, которая буквально пронзает исторический центр. Там тоже закладывались некие традиции – композиционные, панорамные и т.д. Я категорически против застройки зеленого диаметра. Если же мы посмотрим на ту застройку, которая сейчас ведется по проспекту, то она неплохо сделана. Она вокруг и дает возможность «читать» зеленый диаметр – природное сердце нашего города.

А если рассуждать об отдельных появляющихся объектах… Считаю, всегда должна присутствовать комплексность застройки. Кстати, поэтому и важны экспертные советы. Именно эксперты могут на ранних стадиях увидеть, соответствует ли проект комплексному формированию среды в данном месте. Была же классная идея создать проекты вылетных магистралей.  Но пр. Дзержинского оказался недосформирован. Вроде и застраивался целостно, а получился фрагментарно. Для меня он смотрится просто  новым проспектом. Цельности восприятия не возникает. Единственная составляющая, которую могу прочесть, – это проспект современной архитектуры. Хотя идея закладывалась интересная.

То, что город должен застраиваться и застраивается современной архитектурой – бесспорно. Вопрос, как и где. То, что будут возводиться высотные здания – тоже бесспорно. Если у нас растет средняя этажность и, соответственно, плотность, то это должно обыгрываться композиционно. В таких ситуациях мы и говорим о высотках. Композиционные акценты должны появляться и быть по-настоящему высотными. От этого не уйти. Другое дело, где и как мы это будем осуществлять.

– Какое место в Минске самое любимое?

–  Знаете, этот вопрос мне задают на протяжении всей моей жизни (смеется). И самое интересное, что на протяжении всей моей жизни я говорю одно и то же. С точки зрения градостроительства мне очень нравится вид с моста по пр. Независимости на здание Военного штаба. Тот участок, где находится парк Я. Купалы, сквер М. Казея. И всегда объясняю студентам: для того чтобы найти композицию этой точки (потому меня так и злило здание отеля на проспекте!), был выстроен макет,  архитектор искал точку, чтобы было отражение. Это идеальный академический пример построения городской композиции, городской среды.

– Что бы Вы пожелали своим студентам, будущим градостроителям и архитекторам?

- Конечно же творческих успехов. И никогда не останавливаться на достигнутом!

Беседовала Ольга Машарова

Фотограф Павел Герасимчик, РСГ, "СтройМедиаПроект"

Сайт: stroimedia.by